Этим летом, я решил посетить Среднюю Азию в конце августа, начале сентября, так как этот период считается там самым комфортным, особенно для треккингов по горным маршрутам. Поэтому билет взял на 20 августа. В этот раз решил ехать через Самарканд. Причиной этому были беспорядки в Киргизии. Основной моей целью был Памир, попасть туда гораздо проще через Сары-Таш. Если бы не киргизcкий бардак, то я бы поехал поездом до Бишкека, а там, через Ош на Памир.
Билет я купил на поезд от Саратова до Самарканда. В этом году цена возросла в полтора раза. С чем это связанно я не могу понять. До Саратова доехал на маршрутке за 300 р. Отправлялся поезд в 16.05 в пятницу, а прибывал в 10.10 в понедельник по местному, ташкентскому времени (+1 час).
В этот раз ехали точно по расписанию, даже на границах держали сколько положено. Ни на одной таможне багаж мой никого не заинтересовал. От Саратова до Ташкента ходят два поезда. Один из них заезжает в Ургенч, на нём я и ехал. В конечный пункт прибыли точно по расписанию. В поезде поменял пару сотен рублей на сумы, по курсу 1:67.
В Самарканде привели в порядок движение маршрутного транспорта. И теперь, чтобы уехать куда-то, надо пройти немного дальше от здания вокзала, где разворачивается большинство рейсовых автобусов. Также, в связи с открытием новой автостанции, туда перенесли маршрутки едущие на границу с Таджикистаном. Теперь ехать до Регистана не имело смысла. На автостанции все маршрутки стоят в очереди в определённых местах, и бегать искать их не надо. До границы доехал за 3000 сум.
Узбекские пограничники оказались неожиданно приветливыми. На таджикской стороне я встретил прошлогоднего прапора, содравшего с меня деньги за отсутствие регистрации. Он тоже узнал меня. Там мне дали миграционную карточку, поставили в неё печать и сказали, что это вместо регистрации. На таможне ко мне подошёл хозяин небольшой гостиницы в Пенджикенте, Ниёзкул, и оставил свои координаты: «Остановка Самарканд «Elina», e-mail: niyozkul@mail.ru» . До Пенджикента я доехал за 4000 сум на такси. Начальная цена была 100 сомони.
В городе зашёл в инет, отправил письмо домой. Когда шёл на выход из города, то на встречной полосе остановился парень на джипе и спросил куда мне. Я ответил, что еду на попутках без денег в сторону Душанбе. Он сказал, что едет туда же и может взять с собой, только надо дождаться брата. Немного подумав, я решил попробовать этот вариант. Когда сел в джип, то мы поехали в обратную сторону. Покатавшись по городу, мы вернулись на выезд, к стоянке таксистов. Тут я ещё раз уточнил, что еду без денег. Парень сказал, что надо набрать ещё клиентов за деньги, поэтому мы и приехали сюда. Там было много таксистов, но желающих уехать видно не было. На одной маршрутке приехали две француженки. Пришлось побыть переводчиком между ними и таджиками. Как я понял, француженки решили ждать ещё народ, так как на двоих аренда машины для них была дороговата. Направлялись они в альплагерь «Артуч».
Время шло, и постепенно я стал понимать, что надо было ехать самому. В конце концов, я так и сделал. Когда вышел на позицию, то практически сразу остановил местный житель и согласился взять бесплатно до какого-то кишлака. Когда стали грузить мой рюкзак, то подъехал один из таксистов на джипе, уже набравший клиентов. Он спросил, куда меня довезут. И после небольшого диалога решил взять меня до Душанбе бесплатно. Ехать предстояло в багажнике, лёжа на таджикских одеялах. Остановивший мне местный житель на прощание запихал мне в руку 10 сомони.
Ехали быстро, но в Айни всё-таки застряли, так как водитель решил затариться сушёным урюком и долго торговался с продавцом. В результате было куплено пару вёдер. Я тоже смог попробовать то, ради чего так долго торговались. Надо сказать, что урюк этот, хорошая штука. Его также можно добавлять в горячий чай для вкуса.
Перед подъёмом к туннелю, около моста через Ягноб, был военно-ментовской пост. Меня никто не проверял, скорее всего потому, что не заметили. Около туннеля были уже в темноте. В этом году дорогу внутри немного выровняли, ям и воды стало гораздо меньше. Освещение тоже было почти на всём протяжении туннеля. На другой стороне шёл сильный дождь. Уже на спуске перед развилкой на старую дорогу через Анзоб, также был пост. Я попросил водителя, оставить меня в какой-нибудь ошхоне, где я собирался переночевать.
Таковая нашлась при въезде в кишлак Гушари. Там было сразу три больших ошхоны и многие останавливались там. Я зашёл в самую первую и спросил у хозяина про ночлег. Он ответил, что я могу чувствовать себя здесь как дома. Звали его Саид и по его словам, у него останавливались люди из разных стран и все оставались довольны. Я заказал себе немного поесть. С меня взяли раза в три меньше, чем это стоило на самом деле, а чай и лепёшка были вообще бесплатными. Тут я узнал, что с 10 августа по 10 сентября у мусульман идёт рамазан. В Таджикистане соблюдает его большинство населения. Заключается он в том, что тот, кто «держит рузу», просыпается в четыре утра, завтракает и до половины восьмого вечера ничего не ест и не пьёт, даже обычную воду, также нельзя курить сигареты и насвай. Поэтому большинство кафешек в течение дня пустует, а вечером там просто не протолкнуться.
Единственный недостаток остановки в Гушари, это платный туалет (50 дирам), который ещё и расположен очень далеко. А вообще, если вас там застанет ночь, то не стоит особо ничего изобретать, а просто подойти и попроситься на ночлег. Воров там нет и хозяева очень гостеприимные.
Утром я увидел, что сразу за Гушари, построили пропускной пункт, где стали собирать деньги за проезд. Так таджики платят долг китайцам за построенные дороги. Сразу за постом я остановил бензовоз и доехал на нём до Душанбе. Перед въездом в столицу ещё один платный пропускной пункт. От водителя я узнал, что в Таджикистане уже два дня как из тюрьмы сбежали 25 моджахедов и по всем дорогам усиленные посты и поголовные проверки. Уже когда въехали в город, нас остановили солдаты. Водитель сразу отдал деньги, а меня стали проверять. Но денег я им давать не собирался. Поковырявшись в паспорте, и ничего не придумав, меня отпустили. Так как бензовоз ехал в Регар, то водитель высадил меня на выезде в ту сторону.
До Сад Барка я доехал на восьмом автобусе за 50 дирам. Там я решил заглянуть на базар и попробовать таджикские фрукты. Цены оказались не такими уж и дешёвыми, как я ожидал. Я купил персиков, груш и инжира. Дальше пошёл на маршрутку в Вахдат. Стоянка их не изменилась. Уехал быстро за пару сомони. От Вахдада застопился камаз с водителем живущим в России и имеющим наше гражданство. Здесь он гостил у своих родных и временно подрабатывал на перевозке грузов. По-русски говорил довольно хорошо. На ментовские посты он не обращал внимания, так как там его уже знали и не тормозили. С ним я доехал до Файзобада. Там тоже был военно-ментовской пост, но я вышел уже за ним, и меня никто не проверял. Я понял, всю серьёзность ситуации в Таджикистане. Точнее, как трудно будет добраться до Памира. Вообще, конечно, это идиотизм ловить сбежавших преступников на федеральных трасах. Делать это надо по горным тропам и ущельям. А так это просто сбор денег со всех проезжающих. Это сильно увеличивают неприязнь населения к ментам и военным. Дальше мне остановили жители Рогуна на волге. На одном посту меня всё-таки решили проверить основательно. По роже военного было понятно, что ему хотелось денег. Проверив паспорт, решили покопаться в моём рюкзаке, но там тоже ничего не обнаружилось. С неохотой меня отпустили. На остальных постах водитель говорил, что меня уже проверили, но недоверчивые военные всё равно смотрели паспорт. Меня это сильно достало. Если такая ситуация до самого Памира, то, пожалуй, ехать туда не стоит. Я решил добраться до развилки на Гарм и уже там определиться. От развилки на Рогун, до Обигарма я дошёл пешком. На выезде из посёлка зашёл в ошхону, где есть ещё и баня. Как и в прошлый раз, отношение мне не понравилось, принесли кусок какой-то засохшей лепёшки и цену явно преувеличили. Не стоит там останавливаться.
Пока ждал попутку, ко мне подошёл таджикский рыбак, хорошо говоривший по-русски. Рассказал, что ловит на продажу форель и маринку, прибыли хватает на жизнь. Пока говорили, подъехал камаз, и меня взяли на борт.
Ехали они в долину Сурхоба, а потом до самого последнего кишлака по реке Муксу. Дальше была только застава, чтобы пройти через неё нужен был пропуск из Джиргаталя. Подумав, я решил проехаться с ними до конца и посмотреть эти отдалённые кишлаки. Этот водитель доставлял основную массу грузов и продовольствия в те места. Рейсы он делал всего пару раз в месяц, когда набирал полный камаз заказов. Водитель был слишком правильный и сам говорил о том, что везёт меня, на каждом посту. Поэтому проверки меня достали окончательно, но особо никто не придирался. На развилки в сторону Гарма, когда я пошёл в вагончик для проверки, прапор пытался придраться и заработать на мне немного деньжат, но молодой лейтенант обломал его в этом желании.
Недалеко от развилки есть кишлак Обилурд, куда надо было завезти какую-то сеялку. Пока разгружали, стало темнеть. И ночевать мы остались в доме у фермера, хозяина сеялки. Как раз время было около восьми и есть уже было можно. Темнеет в Таджикистане в это время года рано, уже в семь вечера начинает смеркаться. Нас накормили пловом, фруктами и огромными лепёшками. Ночью было немного прохладно. Утром отправились в дальнейший путь. У меня было куча планов, но им не суждено было сбыться. Последний раз я здесь был в 2005 году. С тех пор китайцы построили отличный асфальт до самой границы с Киргизией. И теперь по этой трасе едет много груженных китайским товаром фур от самого Иркештама. Дорога стала очень оживлённой.
Когда подъезжали к Гарму, нас остановили на посту, и водитель сказал им про меня. Когда я вылез из кабины, то по настрою ментов и военных, понял, что просто так я тут не проеду. Проверили паспорт, стали спрашивать про регистрацию. Я показал миграционную карточку, выданную на границе. Военные проверили мой рюкзак. Потом стали звонить в гармскую ментовку. Сказали, что сейчас подъедет какой-то начальник и всё разрулит. Ждать пришлось недолго. Видно было, что этот дело своё знает. Стал сразу рассказывать про штрафы за отсутствие регистрации и прочее. Миграционку он сразу убрал как не нужную бумажку. Вообще, я ещё укладывался в трёхдневный срок пребывания в Таджикистане, был последний день. Я сказал, что еду в Киргизию и сегодня покину страну. Но его это мало интересовало. Он хотел денег. Я сел в его машину, и мы поехали в Гарм, в ментовку. Пока ехали, я узнал, что у него двойное гражданство и он долго жил в России. Видно было, что общение с нашими ментами, для него не прошло даром. Как заработать на людях он усвоил хорошо. Когда приехали в ментовку, то меня провели в кабинет к капитану. В каком звании был привёзший меня я так и не понял. Но видно было, что капитан был главнее. Он посмотрел мой паспорт, потом поговорил на таджикском с привёзшим меня и отпустил. Мы поехали назад на пост. Вёзший меня таджик записал меня в сыщики и стал нагло намекать на то, что просто так не отпустит. Просил очень много, но в результате согласился на 100 сомони. Вот такие козлы встречаются в таджикской ментовке.
Везший меня камазист всё ещё не уехал. Я сел к нему в кабину и рассказал, как всё было. Он сказал, что делать в рамазан такие вещи это очень плохо, аллах сам с ним разберётся. Дальше были ещё два серьёзных поста: в Таджикабаде и в Джиргатале. Если на первом могли и пропустить, то на втором проверки было бы не избежать. Поэтому, когда уже проехали Гарм, я всё-таки решил дальше не ехать. Я попрощался с водителем и пошёл стопить в обратную сторону.
До Гарма доехал с парнями на легковушке. Прошёл через весь посёлок пешком и стал стопить на выезде. Уехал с дедом на иномарке до какого-то кишлака. На посту, где с меня содрали деньги, нас никто не остановил. Дальше застопился цементовоз. Водитель не скрывал своё презрительное отношение к ментам. Когда они тормозили его, он показывал, что едет пустой, и ехал дальше. Он не остановил ни на одном посту. Как я понял, менты в основном проверяли машины едущие со стороны Душанбе. Таджики серьёзно взялись за постройку Рогунской электростанции. Повсюду висят плакаты, говорящие о большой роли этой стройки для таджикского народа. Посёлки, которые будут затоплены, уже переселяют в долину Сурхоба. А с дороги видно, как идёт стройка.
До Обигарма доехали быстро. Там надо было вымыть машину, так как грязные в столицу не пускают. Обигармцы делают на этом хорошие деньги, тем более, что вода там халявная.
После душа поехали дальше. Водитель жил в центре города, недалеко от ж/д вокзала, и довёз меня, практически до входа, нарушив правила в нескольких местах.
Я решил съездить в наше Российское посольство и узнать, свои права пребывания в Таджикистане. Добраться туда можно на восьмом автобусе от Сад Барка. Когда я подошёл к воротам, которые были закрыты, то увидел длинную очередь, в основном из таджиков. Никакой нужной мне информации на расположенных рядом стендах я не нашёл. Периодически из здания выходил охранник и запускал по несколько человек внутрь. Я подошёл и объяснил ему свою проблему. Он ответил, что спросит у знающих людей. Через некоторое время он вышел и сказал, что здесь мне ничем помочь не могут, так как сами нихера не знают. И отправил меня в таджикский ОВИР. Наше посольство меня сильно разочаровало. Естественно, ни в какой ОВИР я не поехал, а отправился на выезд в сторону Варзоба. От посольства до насосной станции я доехал на маршрутном тангене за два сомони.
Дальше до Варзоба таким же способом но за три сомони. Был уже вечер, и надо было определяться с ночевкой. Я решил доехать до ущелья Сиомы и там заночевать. Добрался туда на трёх машинах и довольно быстро. Вход в ущелье довольно узкий и с дороги не очень заметен. Хорошими ориентирами служат железные ворота из прутьев перед мостом через Варзоб и развалины какого-то здания, говорят это недостроенный завод. Вверх по Сиоме можно идти по двум берегам, но лучше по правому по ходу. Недалеко от устья реки есть мост на противоположный берег, там же небольшая деревянная беседка, расположенная на крутом берегу. Вверх по ущелью я прошёл совсем чуть-чуть, так как уже стало темнеть. Место для палатки нашлось не сразу, и ставил я её уже в сумерках.
Утром собрал палатку и пошёл вверх по реке. Тропа местами идёт прямо по скалам. В нескольких километрах от входа в ущелье, на противоположном берегу есть метеостанция, где живёт русский Иван. Через реку туда протянуты тросы, но люлька была с той стороны. Побродив рядом, и не придумав, как переправится, я пошёл дальше. Из бокового ущелья вытекала река, а тропа уходила вдоль неё вверх. Делать длинную петлю мне не хотелось, и я решил перейти эту небольшую реку вброд. Выбрал узкое место и пошёл. Поскользнулся на первом же камне и упал в воду. Весь перепачкался в тине, но сильно не ушибся. Теперь весь мокрый и грязный я нашёл мост, до которого не дошёл метров пятнадцать. Там пришлось устроить небольшую стирку, пока грязь не засохла. Заодно и искупался в ледяной воде.
 |  |  |
 |
| Ущелье Сиомы. |
Дальше на реке есть красивые пороги. Пройти мимо, не останавливаясь, довольно сложно. Вообще, Сиома очень красивая и полноводная река, она то несётся бешеным потоком по скалам, то спокойно течёт по широкой пойме. Постепенно ущелье становится шире и тропа идёт по травянистому пологому берегу. Весь день я шёл вверх по течению, любуясь окружающими вершинами и рекой.
 |  |  |
 |  |  |
| Пороги Сиомы. |
 |  |  |
| Окружающие виды. |
В верховьях встретилось несколько больших отар. Ночевать у пастухов я не стал, а поставил палатку прямо на поросшим травой берегу реки. Ночью было прохладно. Самый холод начинается где-то в три часа ночи.
От места моей ночёвки, ущелье Сиомы круто поворачивало вправо. Отсюда было уже видно её истоки. Дальше долина становится довольно широкой и пологой. Но иногда приходится преодолевать неглубокие овраги, промытые сошедшими с окрестных вершин селями. Выше река разбивается на несколько русел, мостов через которые нет. Приходится искать узкие места. Все русла я прошёл ни разу не замочив сильно ноги. По-моему, около бродов есть небольшие сложенные кем-то каменные туры.
 |  |  |
 |  |  |
 |
| "Корона" Сиомы. |
Подъём на перевал идёт сначала по крутому мореному валу. Дальше начинается ледник. Я поднимался по левой стороне ущелья, где были ещё не растаявшие снежники. Но с этой стороны со скал часто сыпались камни, поэтому близко к боковому склону я не приближался, и сам того не замечая, вышел на лёд. Кошек у меня не было, а подъём был довольно крутой. Иногда приходилось ползти на четвереньках, цепляясь за вмёрзшие в лёд камни. Спускаться вниз было уже просто невозможно. Но вскоре лёд кончился и начался снежник. На переломе ледника были длинные, шириной около полуметра, трещины. В одну я заглянул, и мне стало страшно. Она была очень глубокая, дна видно не было. Трещину я обошёл по снежнику. Идти стало страшновато.
Но большинство разломов было видно, и я старался держаться от них подальше. Вообще место там не очень хорошее, с одной стороны постоянно сыпались камни, а с другой зияли глубокие трещины. Поэтому я старался не останавливаться и быстрее выйти на открытый участок снежника. Перед перевальным взлётом силы мои были на исходе.
В том месте, где снежник с перевального склона переходил в пологий участок, оказалась большая щель, но глубина её была всего метра три – четыре. Её я прошёл по снежному мосту. Дальше я решил подниматься без рюкзака, а его подтягивать за верёвку. Хорошо, что снег был не очень рыхлым, и ноги в него проваливались не глубоко. На перевал я полз долго. Верёвка сильно облегчала подъём. Прямо на перевал не давал подняться большой, метров пять высотой, снежный балкон. Поэтому приходилось брать немного вправо. Перед самой седловиной было метров двадцать влажной сыпучки. Здесь пришлось одевать на себя рюкзак и ползти вместе с ним. Когда я добрался до седловины, то вымотался окончательно. Перевал Четырёх (4060 м) оказался довольно широким, и найдя место для палатки, я решил заночевать здесь.
 |  |  |
| Скалы на подъёме. | Скалы на подъёме. | Перевал Четырёх (4060 м.). |
Воду растопил из лежащих рядом снежников. Виды отсюда открываются просто грандиозные. Особенно впечатляет вершина Ходжалакана (4764 м) с висящими изрезанными трещинами ледниками.
 |  |  |
| Истоки Кадамташа. | Истоки Кадамташа. | Вершина 4855 м. |
 |
| Озеро под вершиной 4855 м. |
 |
| Ущелье Кадамташа (вид с перевала). |
Ночью была очень яркая луна, и острые вершины выглядели в её свете как-то мистически таинственно.
 |
| Вершина Ходжалакана в лунном свете. |
Утром был заморозок, и снежники замёрзли. Пришлось резать жесткий снег ложкой, чтобы вскипятить чаю. Спуск с перевала довольно крутой, но не длинный. Я начал спускаться по снежнику и решил немного проехать вниз. Но как только я тронулся, скорость стала быстро нарастать, а затормозить ногами мешал смёрзшийся снег. Я стал быстро набирать скорость, а до низа было ещё далеко. Меня спас кусок сыпучки на моём пути. Я пропахал его задом и остановился. Сильно содрал руку, но вроде серьезно ничем не ударился. Больше ехать вниз желания у меня не было, и я стал медленно и осторожно спускаться пешком.
Внизу виднелись два небольших озера. Их берега были завалены огромными камнями. И дальше вдоль реки до самого поворота ущелья был крутой спуск по таким же огромным булыжникам. Здесь начинаешь чувствовать себя горным козлом, так как перемещаться приходится прыжками с одного камня на другой. Такой спуск очень утомляет.
 |  |  |
| Ходжалакан 4764 м. |
 |
| Начало долины Кадамташа. |
Когда я всё-таки добрался до широкой зелённой долины, то на меня выбежали пастушьи собаки. Пришлось опять уходить в камни. Пару раз взрывал петарды, но это помогало не надолго. Где были их хозяева не понятно. Когда я уже вывернул из-за Ходжалакана в долину Кадамташа, на меня выбежала огромная чёрная собака. Хорошо, что здесь оказался какой-то таджикский пацан. Он стал кричать на неё, это хотя немного, но помогало. Прибежали ещё собаки и стали окружать меня. Кое-как я всё-таки ушёл от них. Но дальше старался держаться в стороне от пастушьей тропы. Приходилось идти по заросшим травой селевым потокам. Занятие это не очень приятное.
Когда дошёл до первой реки из бокового ущелья, то моста поблизости не обнаружил. Искать я его не стал, а нашёл место поспокойнее и, разувшись, перешёл вброд. Дальше берег был сильно заболочен, и обуваться я не стал, а пошёл босиком по грязи. Метрах в трёхстах, под горой, находилась летовка. И это болото было делом рук пастухов, которые прокапывают отводы от реки и пускают воду разливаться по всей долине. Благодаря этому тут растёт много хорошей и свежей травы для баранов. Следующая река оказалась серьёзнее. Мост я попробовал поискать, но также не нашёл. Тогда, выбрав место поспокойнее и разувшись, перешёл вброд. В обеих реках глубина была выше колен, но вторая была быстрее и шире. На другом берегу также оказалось большое болото и таджикские летовки.
Дальше ущелье Кадамташа резко сужается, и тропа идёт по крутому глиняному склону, съехать с которого вниз очень просто. Приходится внимательно выбирать дорогу. До самого озера Парион тропа вьётся по крутому склону, петляя по многочисленным складкам гор. Кроме этого, часто приходится идти по широким каменным россыпям, где тропа теряется и потом приходится её искать снова.
 |
| Ущелье Кадамташа. |
 |
| Небольшой арчовый лес. |
Но в этот день до озера я всё-таки дошёл. Берега у него крутые со всех сторон, кроме места, где впадает река. Здесь она разбивается на несколько рукавов и немного успокаивается. Палатку я поставил недалеко от берега на островке, образованным несколькими руслами реки.
 |  |  |
| Озеро Парион. |
Вот что я нашёл в инете об озере Парион: «Ночь на озере пари Париён. Высоко в горах Кара-Тага есть небольшое красивое озеро с лазоревой водой. Ухо утонченного путника иногда в окружающем пространстве услышит звуки пения многих девушек, поражающих своим неземным звучанием. Предание этих гор говорит, что если найдется искатель, который не побоится в безмолвии и одиночестве провести ночь на берегу озера, то из глубин вод к нему явится красавица пари и одарит отважного волшебным поцелуем. Посреди этого озера есть остров, наполненный благоуханием высоких трав. Но боятся смертные нарушить покой этого острова, лишь изредка по нему промелькнет в свете луны тень властителя гор и лесов - загадочного снежного человека, по местному гуля. А смельчак, рискнувший остаться на этом острове на ночь, может увидеть ещё один феномен - огненные шары, поднимающиеся от поверхности Париёна и уносящие в глубины неба его извечные тайны.»
Чтобы проверить всё наверняка, я решил провести на берегу две ночи. Первой ночью всё было тихо. Ни пари, ни шаров я не видел. Хотя спалось очень хорошо. Звук журчащей воды в реке хорошо успокаивает. Следующий день я провел на берегу озера. Устроил стирку и починку своей одежды. Несколько раз заныривал в прозрачные воды Париона. На берегу обнаружил медвежьи следы. Видимо их хозяин переходил через реку, когда ещё здесь была вода, так как оставлены они были в сыром грунте. Ещё одна ночь на берегу волшебного озера прошла без каких-либо чудес.
 |  |  |
 |  |  |
| Озеро Парион и окружающие горы. |
Утром я решил спускаться вниз, к кишлаку Хакими. Озеро обходится по крутым каменным осыпям. Образованно оно огромным завалом, вода вытекает сразу в нескольких местах. У основного русла я увидел таджикских пацанов с удочками. Значит, какая-то рыба там всё-таки водится. После завала тропа идёт по узкому ущелью, петляя по крутым глиняным склонам и широким каменным россыпям. Меня это сильно достало. Уже перед выходом к реке Каратаг растёт небольшой берёзовый лес. Там есть хорошие места для стоянки. Перед выходом в долину Каратага тропа поднимается вверх, обходя крутой прижим. Сказать, что приходится идти всё время вниз нельзя. Периодически приходится набирать высоту, обходя сложные скальные и крутые участки окружающего рельефа. Около слияния двух рек есть широкая поляна с растущими на ней деревцами дикой алычи. Через Парион есть мост.
Дальше приходится идти вниз по такой же плохой и узкой тропе как и до этого. Только тут есть действительно камнеопасные участки. В это время года в Таджикистане дует афганец и ближе к полудню небо затягивается пылевой дымкой. Этот ветер вызывает небольшие камнепады с отвесных скальных склонов.
Перед кишлаком Хакими есть военная застава. Тропа приводит прямо к воротам. Их можно обойти по берегу реки. Когда я вышел на тропу, уже за заставой, мне на встречу шел солдат. Пришлось показать ему паспорт, он посмотрел его, спросил, что в рюкзаке и пропустил меня. Дальше встретилась ещё группа вояк, строящих мост через реку. Здесь уже были офицеры, и меня проверили ещё раз.
Дальше тропа приводит к мосту на противоположный берег, где находится небольшой кишлак Хакими. От него идёт уже автомобильная дорога. Каньон реки очень скалистый. Хуже и опаснее дороги я ещё не видел. Видно, что здесь часто случаются обвалы, а местами приходится идти под отвесными скальными стенами с висящими на них огромными камнями. Местами дорога прорублена в скальных прижимах. На реке встречаются красивые пороги.
 |
 |
| Один из порогов Каратага. |
Пока я шёл по этому каньону, постоянно посматривал вверх. Ещё в одном месте меня проверили двое военных сидящих на посту около шлагбаума. Из каньона дорога выходит в широкую долину, с небольшим фруктовым садом, где есть пару домов. Потом снова идёт узким ущельем до самого кишлака Куро. Там по берегу реки строятся дачи богатых таджиков. Около въезда на базу отдыха Куро есть таксисты, едущие в Душанбе. Но берут они слишком много. Я решил пройти до виднеющегося не так далеко кишлака и попробовать уехать стопом. Здесь уже был хороший асфальт. Где-то посередине кишлака есть машинный мост через реку, там выезжают те, кто едет вниз. Когда я подходил, то увидел стоящую там легковушку. Я попросил водителя взять меня хотя бы до основной трасы. Не смотря на то, что в машине уже были пассажиры, место для меня с рюкзаком всё-таки нашлось. Довезли меня до основной трасы в столицу. По пути встречается много виноградников и фруктовых садов.
Дальше застопилась иномарка с двумя русскими парнями из Регара. Поговорил с ними про жизнь в Таджикистане. Перед въездом в город я увидел американское посольство, сначала я принял его за завод, таким большим оно мне показалось. Чего стоит только огромный флаг перед воротами. Наше посольство по сравнению с этим просто песочница.
Меня оставили там же где и водитель бензовоза, подвозивший меня ранее. Оттуда я доехал до Сад Барка, где зашёл в инет кафе, чтобы отправить письмо домой. А потом, как обычно, добрался до Варзоба. Заночевать решил в ошхоне у Саида, в Гушари. Туда я доехал на двух машинах. Хозяин и работники узнали меня. Ужин, как и в предыдущий раз, обошёлся мне с хорошей скидкой.
Утром я решил съездить на нарзанный источник Ходжа-Сангкох. До развилки на старую дорогу через Анзоб я уехал быстро и на одной машине. Меня высадили на военно-ментовском посту. Местный гаишник и военные меня сильно удивили своей доброжелательностью. Паспорт даже не смотрели, а просто поинтересовались, куда я еду. А когда узнали, то объяснили, как лучше добраться. От поста я прошёл метров двести и стал ждать попутку.
 |
| Около развилки на Анзоб. |
Раньше попасть на источник было гораздо проще, так как дорога туда ответвляется от основной трасы на Анзобский перевал. Есть ли сейчас, в ту сторону машины, я не знал. Поэтому, поехал на подобравшем меня камазе, ехавшим за углём в карьер. Дорога идёт вдоль реки Зиди, по одноимённому кишлаку, а потом по каньону. В месте слияния двух рек, машины переезжают главную по мосту и начинают карабкаться вверх по ужасному серпантину в боковое ущелье. Водитель, вёзший меня, был из Курган-Тюбе и места эти он не знал. Поэтому я проехал с ним вверх пару километров, пока не встретил дорожных рабочих из местных, у которых я узнал, как добраться до нарзана. Пришлось спускаться вниз к слиянию двух рек.
Места здесь красивые, на противоположной стороне ущелья есть высокий, но не очень полноводный водопад. Спускаться пришлось по дороге покрытой толстым слоем обычной и угольной пыли. Когда дошёл до слияния рек, то пришлось там отмываться. Перейдя по мостику боковой приток, я пошёл вдоль русла реки Зиди.
Здесь тропа идёт по красивому каньону с отвесными скалами. Вскоре встретился мост на другой берег, я перешёл его. Меня увидел сидевший в кустах на другой стороне реки таджик и стал мне что-то кричать. Я показал, что иду вверх по течению, но он стал махать руками, чтобы я шёл к нему. Но я не хотел терять уже набранную высоту и стал подниматься ещё выше. Тропа стала поворачивать в другую сторону, и я понял, что иду не туда. Тогда я решил всё-таки спуститься к таджику. Когда я подошёл к нему, он показал, какой тропой лучше идти. Не надо было переходить мост, а пройти ещё немного дальше, где был ещё один. Тропа, по которой пошёл я, уходит вверх, и, поднимаясь высоко, обходит большой прижим, а потом всё равно спускается ко второму мосту. Таджик хорошо говорил по-русски и он объяснил, как мне идти дальше. Можно было подняться до кишлака, находящегося на дороге ведущей к нарзану, но для этого надо было очень круто подниматься вверх. Либо можно было идти вдоль реки до её верховья, где и был источник. Я решил идти вторым путём. Мы вместе прошли около километра, а потом таджик свернул к мосту на противоположный берег, куда он шёл косить траву.
Дальше тропа шла то вверх, то вниз, обходя многочисленные прижимы. На другом берегу отвесной стеной возвышалась огромная скала. Когда я дошёл до слияния двух рек, то увидел мост через левое по ходу русло. Там я встретил таджикского парня пастуха. По-русски он не понимал. Но кое как я объяснил, куда иду и он показал, что можно идти по обеим берегам, но по другому тропа лучше. Я решил идти по тому, по которому шёл до этого. Парень оказался прав. Вскоре тропа потерялась в траве, а склон стал очень крутым. Пришлось карабкаться вверх. Весь склон был прорезан многочисленными козьими тропами, и по какой идти, понять было сложно. В конце концов, я решил подниматься перпендикулярно реке вверх, до тех пор, пока не выйду на автомобильную дорогу. Дело это оказалось очень не простым. Склон был крутым, да и колючая трава сильно мешала движению.
Когда я выбрался на небольшую пологую террасу, то увидел там палатку пастухов. Зашёл к ним попить чаю. Мне показали, где проходит дорога. До неё ещё надо было подниматься по руслу высохшей реки. Немного отдохнув, я пошёл дальше. Поднимался прямо в лоб, по руслу ручья, а уже наверху взял немного вправо. Я был безумно счастлив, когда вылез на автомобильную дорогу.
 |
| Вид с дороги. |
Дальше пришлось пройти ещё пару километров, но после всех этих затяжных подъёмов это было ерундой. Тут были летовки и много пастухов. Навстречу проехали две машины. Значит, транспорт сюда всё-таки бывает, и так напрягаться смысла не имело. Когда я дошёл до нарзана, то увидел там домик, палатку и два топчана. В палатке жил дед смотритель. Рядом с источником была могила Ходжи-Сангкоха. Сейчас там строили мазор. Когда я подошёл, то около палатки стояли две машины. На одной таксист привёз пастухов, живущих в расположенных на берегу реки летовках, а на второй приехали просто отдыхающие, подышать горным воздухом и попить нарзана. Источник видно по минеральным отложениям на склоне. Вода в нём оказалась не такой уж и вкусной. Мне сказали, что есть ещё более газированный и приятный нарзан, но дорога на него уходит где-то метров за пятьсот раньше. Этот поворот я заметил, когда шёл сюда. Но поход туда я решил отложить на следующий день. С наступлением темноты все разъехались, а дед смотритель пошёл ночевать в летовку к пастухам, оставив свою палатку в моём распоряжении. Простая вода там течёт из трубы, расположенной около одного из топчанов.
Утром я проснулся рано, сварил завтрак и вскипятил чай. Оставил рюкзак в палатке и пошёл любоваться местным пейзажем в лучах восходящего солнца.
 |  |  |
 |  |
| Утро в горах. |
Вскоре подъехали строители мазора, живущие в нижних кишлаках. Я решил сходить до нижнего нарзана. Дойдя до поворота, я прошёл метров двести по дороге, пока она не привела к площадке, где разворачиваются машины. Здесь протекала небольшая речка. Но нарзана я что-то не заметил. Побродив по окрестным склонам и ничего не обнаружив, я вернулся к месту ночёвки. Идти в один конец где-то минут двадцать. Один из строителей отлично говорил по-русски, и я у него выяснил точное положение второго источника. Вторая попытка мне удалась. Труба, из которой вытекал нарзан, находилась прямо на берегу реки, метров в двадцати выше площадки для стоянки автомобилей, а я искал её совсем в другом месте. Набрав полторалитровую бутылку, я пошёл обратно.
 |  |  |
| Пещера Ходжи-Сангкоха. | Горный таджик и нарзан №2. | Нарзан №1 около мазара. |
Там уже появились гости. Четверо парней ждали машину, которая должна была вскоре приехать за ними. Они ходили на рыбалку в долину реки Лайлякуль через одноимённый перевал. Идти туда около девяти часов. Но из-за прошедших дождей рыбалка не удалась. За ними приехал отец одного из них. У него был джип похожий на нашу Ниву-шевроле. В машине был уже дед, отец водителя и его маленький внук. Так что уехать с ними я даже и не думал. Назад в город они не спешили. Вскоре подъехал Танген с дедом и молодым парнем. Я думал уехать с ними. На самый крайний случай меня обещали забрать строители мазара, уезжающие обратно около пяти вечера. Но уехал я с рыбаками. Трое ехали спереди, одного запихали в багажник, а на заднем сиденье я, двое парней и ещё подошедшая из нижних летовок довольно полная тётка. По пути заехали набрать воды в нижнем источнике.
На обратном пути было что посмотреть. Природа тамошняя стоит затраченных сил.
Меня оставили перед постом, откуда я уезжал день назад. В этот раз моя персона тоже никого не заинтересовала. Стопил я сразу за постом. Ко мне подошёл молодой солдат и поинтересовался кто я и откуда. Я рассказал про себя, и спросил про регистрацию. Он ответил, что я могу быть в Таджикистане без регистрации три месяца, а те, кто её у меня спрашивает, просто ишаки. Кто же был всё-таки прав, я не знал. Но этот вариант мне нравился больше. Показать паспорт он у меня всё-таки попросил. И убедившись, что всё нормально, обещал посадить на какую-нибудь машину. Уехал я с узбеком из Худжанда. Солдат попросил его забрать меня, но он сначала отказался, а потом всё-таки передумал. Водитель оказался очень общительным и интересным человеком. Время пролетело быстро. Мимо поста за Ягнобом он проехал не останавливаясь, хотя мент палкой ему помахал. Вообще таджикские гаишники ведут себя по-свински. Они просто машут жезлом и даже не подходят к машинам. Водители сами несут им деньги.
Я попросил меня оставить в ошхоне, около пещеры Кухи-Малик. Остаток дня я провел общаясь с сыновьями хозяина этой таджикской кафешки. В озерах, расположенных на холме через дорогу, разводили рыбу. Китаец, знакомый одного из сыновей, приехал к ним, чтобы посидеть с удочкой. Я ещё немного поспрашивал про огненную пещеру Кухи-Малик. Заночевал я в ошхоне, как и в прошлом году. Только в этот раз клиентов почти не было. Меня угостили крупными зелёнными яблоками и сливой из собственного сада. Ночью спалось плохо.
 |  |  |
| Новая дорога. | Новая дорога. | Горы Кухи-Малик. |
Проснувшись утром, я понял, что, похоже, я отравился. Поднялась температура и была сильная слабость. Я думаю, скорее всего, это из-за мяса, так как сырую воду я там не пил. Но всё равно я решил ехать дальше. Сначала на «буханке» доехал до Сарводы, потом с матчинцем до поворота в долину Матчо. Оттуда, за несколько сомони, с таксистом, который сказал, что довезёт до развилки, а довёз только до автостанции Айни. Как же я не люблю эту продажную братию. До развилки доехал бесплатно на Ниве с таджиком, имеющим российское гражданство. Там пришлось постоять. Болезнь прогрессировала. И я понял, что ехать дальше сил просто нет. Поэтому, кое-как добравшись до ошхоны, где со стен стекает множество ручьёв, решил отлежаться там. Весь остаток дня я спал и пил таблетки. Периодически приходилось бегать в туалет, который здесь находился очень далеко. Ночь прошла в каком-то полусне полубреде.
Утром стало чуть полегче. Температура спала, но слабость осталась. Я решил всё-таки ехать дальше в Пенджикент.
Меня взяли худжанские узбеки на камазе. В ногах лежали несколько спелых дынь. Они так вкусно пахли! Мне даже предлагали попробовать, но из-за своей болезни я отказался. По пути встретился ещё один пост. Тут, остановивший нас мент, записал меня в боевики. Военные стали спрашивать про регистрацию. Позвонили кому-то и дали мне трубку. На том конце предложили заехать в Пенджикентский ОВИР и решить проблему. Военные сказали, что я могу ехать на границу, но там меня могут вернуть обратно в город. Я думал, что они тоже захотят взятку, но вроде бы пропустили. Я решил ехать сразу на границу. С узбеками я почти доехал до Пенджикента. Оставшееся расстояние проехал на маршрутном Тангене, бесплатно.
На базар зашёл наменять узбекских сум, так как в душанбинских обменниках этой валюты просто не было. Рядом оказался небольшой инет клуб. На границу уехал на такси, сторговавшись до 15 сомони. Таксист обещал вернуть пять сомони, если по пути попадутся ещё клиенты. Пока ехали, подобрали несколько человек, но денег я так и не увидел. Таможню прошёл нормально, рюкзак никто не смотрел. А вот на паспортном контроле меня опять стали спрашивать про регистрацию. Причём один из военных сам говорил мне, когда я въезжал в Таджикистан, что кроме миграционной карты ничего больше не нужно. Я напомнил ему об этом, а он не обратил на это никакого внимания. Так как в этот раз там было сразу трое человек, то пришлось отдать 500 рублей и пообещать, что никому не скажу о том, что таджикские военные берут взятки.
Узбеки пропустили без проблем. Рюкзак прогнали через телевизор и всё. От границы уехал на Жигулях с узбеком за 5000 сум. До Самарканда он решил не ехать и пересадил меня в део. В этот раз мне не везло по полной. В Самарканд должен был приехать президент, и все дороги были перекрыты. Пришлось взять такси за 5000 сум и ехать окольными путями. Но таксист не довёз до конца, так как там тоже не пустили. Я отдал ему только 4000 сум. Дальше пришлось пройти пешком минут двадцать. До Бухары уехал за 8000 сум. В этот раз ехали быстро, но в Гиждуване всё-таки застряли. Опять та же история с погрузкой и разгрузкой товара. Вообще, узбеки конченные торгаши. К друг другу они относятся как к возможности заработать. Уважения никакого. Так и в этот раз, все молча сидели и ждали. Пришлось снова «наехать» на водилу и его помощников. Ехать им до Бухары не хотелось, и они пытались изобразить поломку автобуса. Но по настрою пассажиров поняли, что придётся всё-таки доехать до конца. К Бухаре подъехали уже в темноте.
Я пошёл искать прошлогодние кусты для ночлега. Когда проходил мимо придорожного магазина, то увидел узбека, поливающего водой асфальт перед входом. Я попросил его дать мне умыться. В процессе разговора он пригласил к себе в дом переночевать. Магазин был его собственным, и он угостил меня пивом. Жил он с обратной стороны здания. У него во дворе паслась пара белых кроликов. По-русски он говорил более-менее сносно, поэтому общаться получалось без проблем. Его жена была таджичкой, поэтому он знал ещё и её язык. Ночевал я на топчане.
Проснулся я вместе с хозяевами дома, соблюдавшими рузу. Поэтому завтрак был в четыре утра. Потом спать я ложиться не стал, а пошёл на трасу. По тёмному уехать не получилось. В этот раз я завис. На двух машинах проехал километров тридцать и опять такая же ситуация. Почему-то не было камазов, обычно, я уезжал отсюда с ними. Взяли меня двое татар на туристическом автобусе, ехавшие за иностранцами в Хорезм. Я их принял за русских, только потом, они сказали про свою национальность. Ехали весело. Они много интересного рассказывали о жизни в Узбекистане, в частности о Ташкенте, откуда были сами. В этом году из-за дождливого лета в Таджикистане, в Амударье было очень много воды, и она впервые, за много лет, добралась до Аральского моря. В месте, где дорога проходит рядом с рекой, есть ошхона, в ней можно попробовать только что выловленную рыбу.
 |  |
| Узбекский вариант М и Ж. | Узбекская пустыня. |
Когда ехали через пустыню, то я мог наблюдать, как ветер заносит песком дорогу. Похоже на нашу зиму. По дороге вьётся песчаная позёмка. И на одной полосе уже лежали барханы. Дорога в процессе строительства и перед Торткулем совершенно разбитая. От развилки на Хорезм уехал стопом до Бируни. Здесь узбеки уже не удивляются тому, что я еду без денег. В Самарканде на вопрос: «Сколько дашь?», я отвечал: «Нисколько!!!», чем вызывал ступор у спросившего. Здесь этот ответ принимался вполне адекватно.
Был уже вечер, а мне надо было успеть на завтрашний поезд Кунград – Бейнеу. Поэтому я решил ехать за деньги. От Бируни до Ходжейли я доехал за 5000 сум. Со мной в Кунград ехали ещё трое человек. В этом году билеты на поезд подскочили в цене более чем в два раза – с 13 000 сум до 29 000 сум. Поэтому на автостанции я решил наменять ещё сум. Здесь согласились менять рубли на местную валюту по курсу 1:65. Таксистов желающих ехать за 6000 сум с человека не нашлось, и мы пошли ловить попутку. Машина нашлась быстро. В Кунграде были уже ночью. Ехавшая со мной женщина посоветовала остановится у её знакомой, так как сдающие жильё для ночлега иногда «кидают». Когда подъехали к ж/д вокзалу, то к машине подошла тётка предлагающая ночлег. Ехавшая со мной женщина пообщалась с ней, и сказала мне, что этой доверять можно. Ночлег здесь стоит 1500 сум. Я отнёс рюкзак в дом к тётке и пошёл за билетом. Очередь в этот раз была небольшая. Ночевал я в доме, в одной комнате с двумя узбеками.
Поезд отправлялся в 8.20. В этот раз при выходе на перрон ментовских проверок не было. Даже здесь торгаши-узбеки придумали, как заработать на своих соотечественниках. Где-то за час до отправления, когда состав уже подогнали к перрону, проводники стали пускать в вагон желающих выбрать место получше. Сначала это стоило 5000 сум. Когда vip места закончились, цена упала до 1000 сум. Я думал, что бесплатно вообще пускать не будут, и хотел уже идти на вокзал выяснять, что это за херня. Но, где-то за полчаса, двери в вагон всё-таки открылись, и началась массовая давка. Ну и дикие эти узбеки, никакого уважения друг к другу, да и к себе тоже. Я стал понимать подвозивших меня татар. Они сказали, что очень сложно жить цивилизационному человеку среди этих дикарей.
Хорошо, что хоть с попутчиками повезло. В Жаслыке я купил большой арбуз за 2000 сум. Весь день я слушал крики торговок, нагло шныряющих по вагону. Границы прошли быстро и без проблем, рюкзак никого не интересовал.
В Бейнеу уже были в сумерках. До кафешки, где я ночевал год назад, шёл минут тридцать – сорок. Хозяином там был Лёха, как он представился сам. Меня он помнил. Также там остановился на ночь таджик с семьёй, живущий в Питере, а сейчас ехавший на родину погостить. У Лёхи он оставлял машину и дальше ехал на поезде. Хозяин кафешки денег с меня не взял не за ночлег, не за ужин. Я даже сполоснулся под прохладным душем во дворе. У Лёхи останавливается много проезжающих в тех краях авто-туристов, байкеров и прочего подобного народа. Кроме кафешки там есть большая стоянка и авто – мотто - мастерская.
Утром пришлось постоять на трасе. Машин было мало и в основном локалы. Уехал я с парнем на иномарке до самого Атырау. Дорога там новая и прямая, машин практически нет, только верблюды иногда выходят на трасу, гаишники только в посёлках. Поэтому гнать там можно насколько хватает спидометра. Парень ехал от брата из Ак-Тау, через Атырау, Уральск, Актобе, Кзыл-Орду до Чимкента, где и жил сам. Когда доехали до Атырау, то я остался на развилки в сторону Астрахани. Там я простоял около часа. Уехал с молодыми парнями на иномарке до какого посёлка в степи, в километре от трасы. Несмотря на сентябрь жара там и не думала спадать. Это лето в тех краях тоже было через чур жарким. Доходило до 53 градусов. Дальше уехал на древнем Кразе с деревянными дверями, везущим большую цистерну сырой нефти. Двадцать километров показались вечностью. Потом меня взял водитель бензовоза, ехавший в Гонюшкино. Он видел меня на окружной Атырау, но там не взял, так как ему запрещено брать пассажиров, под страхом потерять лицензию. А здесь ментов уже не было, и он решил меня забрать. Заправка, куда ехал бензовоз, оказалась в самом начале Ганюшкино. Мне пришлось пройти по объездной весь посёлок. На выезде я завис. Был уже вечер, а ночевать здесь не хотелось. Взял меня местный коммерсант, ехавший на таможню по делам. У казахов был ужин, и пришлось подождать минут сорок.
В этот раз был только паспортный контроль, рюкзак я даже не снимал. После таможни я пошёл на мост через пограничную реку. На посту была молодая девушка. Она сказала, что пешком дальше нельзя, и я стал ждать попутку прямо там. Уехал я на третьей машине, с семейной парой из Краснодара, возвращающимися из командировки в Атырау. Паспортный контроль прошли быстро, а вот на таможне застряли. Машину отправили на недавно приобретённый рентген, видимо, чтобы попрактиковаться. А я и жена водителя остались ждать на выезде. На таможне началась пересмена, и пришлось ждать часа два. Причём «попали» так только две машины. Даже тех, кто приехал после, уже давно пропустили. Местные вообще проезжали не задерживаясь. Уезжали с таможни уже ночью. Я попросил оставить меня на развилки у Красного Яра. Палатку я поставил на каком то высоком холме около трасы.
Утром быстро уехал на служебном автобусе до Аксарайской. Дальше до Финского, где очень плохая позиция для стопа. Дальше до Харабали. Через посёлок проехал с местным жителем на его «копейке». Потом уехал до въезда в Ахтубинск, где начинается траса на Баскунчак. По окружной пару километров провезли местные парни. До Знаменска ехал с молодым узбеком, приехавшим в эти края из Худжанда во время развала 90-х. До Средней Ахтубы уехал на иномарке, с парнем, впервые столкнувшимся с таким явлением как автостоп. До Волжского добрался на рейсовом автобусе, где с меня взяли ещё и за багаж. От автовокзала на автобусе №120 за 20 рублей переехал через ГЭС. Оттуда уезжать очень неудобно из-за подъёма и плохой обочины. Я уже собрался там зависнуть, но меня буквально сразу взял местный житель, и подвёз до последнего выезда на Саратов. Оттуда я доехал до Дубовки с парнем на иномарке. Дошёл до заброшенного ментовского поста, где я простоял около часа и уехал с лесниками на их «буханке» до Камышина. В этом году Волгоградской области тоже досталось от пожаров. Степь сильно выгорела. Лесники рассказывали про местную природу и достопримечательности. От въезда в Камышин меня провёз несколько километров гаишник. Были уже сумерки, и я пошёл искать место для палатки. Вдалеке горела степь.
 |
| Утро около Камышина. |
Утром я завис капитально, как и два года назад. Простояв пару часов на хорошей позиции, но на объездной, и не добившись совершенно никакого результат, пошёл на выезд из города. Ещё четыре часа прошли безрезультатно. Никто даже не останавливал. Тогда я пошёл ещё дальше до заправки, в надежде напросится в попутчики. Там мне остановил парень на ниве-шевроле и предложил подвезти до Усть-Грязнухи, это около 60 км. Я согласился, хотя понимал, что там уехать будет ещё сложнее. Через два года всё повторилось. Я стоял на той же остановке, что и тогда. И также мимо проносились машины, абсолютно не реагируя на моё присутствие на трасе. Это меня достало окончательно, тем более было довольно прохладно, и я решил ехать на автобусе за деньги. До Саратова с меня взяли 200 рублей. Вышел я на саратовской объездной. Со стопом там тоже не очень, но я довольно быстро уехал на ЗИЛе с будкой, до трасы на Пензу. Водитель ехал в Балаково.
Оставалось каких-то 200 км. Был уже вечер, и я всё-таки надеялся уехать в ночь. Но, простояв два часа совершенно безрезультатно, я пошел ставить палатку в ближайшие камыши. Ночью было прохладно. Утром проснулся рано и сразу пошёл на трасу. Уехал быстро, на «Калине» до первого въезда в Петровск. Водитель попался разговорчивый и интересный. Дальше уехал тоже быстро на минигрузовечке до самой Пензы. Дома я был уже пол одиннадцатого утра.
Поездка получилась какая-то скомканная и не очень интересная. Таджикистан уже перестал быть той гостеприимной и лёгкой для посещения страной, каким он был даже три года назад. Народ не изменился, а вот менты и продажные военные научились делать деньги на приезжих туристах. Теперь свободно перемещаться по Таджикистану не так-то и просто. Да и наличие регистрации, я думаю, не решит этих проблем.
